Игра в имитацию

 Я ПРЕДЛАГАЮ рассмотреть вопрос:

 «Могут ли машины мыслить?» 

Это следует начать с определения значения терминов «машина» и «мыслить». Определения могут быть составлены таким образом, чтобы, насколько это возможно, отражать нормальное употребление слов, но такое отношение опасно. Если значение слов «машина» и «думать» должно быть найдено путем изучения того, как они обычно используются, трудно избежать вывода, что значение и ответ на вопрос «Могут ли машины думать?» следует искать в статистическом обзоре, таком как опрос Гэллапа. Но это абсурд. Вместо того, чтобы пытаться дать такое определение, я заменю этот вопрос другим, тесно связанным с ним и выраженным относительно недвусмысленными словами.

Новую форму задачи можно описать в терминах игры, которую мы называем «имитационной игрой». В нее играют три человека: мужчина (А), женщина (В) и следователь (С), которые могут быть любого пола. Следователь остается в комнате отдельно от двух других. Цель игры следователя состоит в том, чтобы определить, кто из двух других является мужчиной, а кто женщиной. Он знает их по ярлыкам X и Y, а в конце игры говорит либо «X есть A, а Y есть B», либо «X есть B, а Y есть A». Следователю разрешается задавать вопросы А и Б следующим образом:

C: Скажите, пожалуйста, X, какой длины его или ее волосы? Теперь предположим, что X на самом деле является A, тогда A должен ответить. Цель игры А состоит в том, чтобы попытаться заставить С провести неправильную идентификацию. Поэтому его ответ может быть

«Мои волосы покрыты черепицей, и самые длинные пряди имеют длину около девяти дюймов».

Чтобы тон голоса не помогал следователю, ответы должны быть записаны, а еще лучше - напечатаны на машинке. Идеальным вариантом является наличие телетайпа для связи между двумя комнатами. В качестве альтернативы вопрос и ответы могут быть повторены посредником. Цель игры для третьего игрока (В) — помочь следователю. Вероятно, лучшая стратегия для нее — давать правдивые ответы. Она может добавить такие вещи, как «Я женщина, не слушай его!» на ее ответы, но это ничего не даст, так как мужчина может делать подобные замечания.

Теперь мы задаем вопрос: «Что произойдет, когда машина возьмет на себя роль А в этой игре?» Будет ли следователь принимать неверные решения так же часто, когда игра ведется таким образом, как и когда игра ведется между мужчиной и женщиной? Эти вопросы заменяют наш первоначальный вопрос «Могут ли машины думать?»